Сообщение:
| Добрый вечер!Я работаю в маленькой сельськой школе,сейчас в декретном отпуске.В статье В.Громового прочитала про комплексно-волновой урок.Это то, что я долго искала,работа в этом направлении и не могла понять как правильно его озвучить. Спасибо Вам!Этот сайт чудесное прозрение)))Хочу донести это другим учителям и своим ученикам.
Дякую!
|
комментарии
«Мёртвые души», по замыслу писателя, должны были явить собой последствия западного влияния на русской почве, в русской душе. В образе Манилова Гоголь критикует европейское «комильфо» и «немецкую» отвлечённость — деспотически, согласно Гоголю, подменившие и вытеснившие собой, подобно древним суевериям, для современного человека заповеди Праведности.
В образе Коробочки обличает расчётливую скупость, вполне «европейское» сибаритство и такое же, как у Манилова (лишь в другой форме) невежество в вопросах веры и косность к нравственному совершенствованию. Ноздрёв, напротив, — воплощение ложного «усовершенствования» в пороках и мошенничестве, постыдной падкости на всевозможные соблазны и развлечения — на то, «что обезобразило Париж и весь Запад» (по словам приятельницы Гоголя Л. О. Смирновой). Изображению этих соблазнов Гоголь посвятил, в частности, повесть «Рим», создававшуюся одновременно с первым томом поэмы и тесно примыкающую к его «петербургским» повестям. «Кулак» Собакевич обнаруживает у Гоголя прямое родство с петербургским ростовщиком Петромихали, в имени которого писатель заключил намёк на Петра I — Петра Михайлова в его заграничной поездке.
Обобщение же, которое дал Гоголь в итоговом среди героев-помещиков образе Плюшкина, отражает проходящее через всё творчество писателя представление о вещизме и мелочности современного, «цивилизованного» века — и его плодах на русской почве (на что, в частности, Гоголь неоднократно указывал в статьях сборника «Арабески»). Вполне «европейский» тип — тип «американского прожектёра или преуспевающего американского коммивояжёра» (по словам исследователя из США, профессора В. Фелпса) — представляет собой Чичиков, материал для создания образа которого Гоголь почерпнул из общения с одним из своих петербургских знакомых С.Д. Шаржинским.